Заведующий сектором региональных проблем и конфликтов Отдела европейских политических исследований ИМЭМО им. Примакова РАН Павел Тимофеев о том, каким может быть новое французское правительство
Москва. 8 июля. — Во Франции закончились досрочные выборы в Национальное собрание.
О результатах этой кампании и об их влиянии на жизнь республики беседовал наш специальный корреспондент Вячеслав Терехов с заведующим сектором региональных проблем и конфликтов Отдела европейских политических исследований ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН Павлом Тимофеевым.
Франция на новом этапе!
Корр.: Нынешние парламентские выборы во Франции были досрочными. В жизни любой страны такая кампания всегда является своеобразным рубежом в политическом развитии. Что привело к ним?
Тимофеев: Вечером 8 июля 2024 года во Франции начался новый этап президентства Эммануэля Макрона и истории Пятой республики.
Триумфально избранный в 2017 году с 66% голосов и получивший тогда же абсолютное большинство – 308 голосов из 577 — в нижней палате парламента (Национальном собрании), он был переизбран на второй срок в 2022 году.
Начало второго мандата, однако, оказалось более сложным для Макрона: мало того, что он получил на президентских выборах 2022 года уже 58% голосов, но на парламентских выборах 2022 года его ждал сюрприз: президентская коалиция «Вместе» получила только 245 голосов – и лишь относительное большинство (для абсолютного большинства нужно набрать не менее 289).
Серьезное усиление в парламенте оппозиционных сил – левого блока NUPES (Национальный народный экологический и социальный союз) и ультраправой партии «Национальное объединение» Марин Ле Пен – ограничили свободу действий макронистов. Попытки премьер-министра Э. Борн продвигать нужные Макрону законопроекты всячески тормозились оппозицией и завершились в январе 2024 года сменой премьера на Габриэля Атталя.
Именно в этих событиях стоит искать ключ к событиям 9 июня, когда по итогам выборов в Европарламент, в третий раз подряд выигранных ультраправыми (партия М. Ле Пен вдвое опередила макронистов), Э. Макрон объявил о роспуске нижней палаты парламента и о проведении новых выборов в Национальное собрание.
Попытка «взбодрить» французов…
Логика президента состояла в том, чтобы используя громкую победу лепеновцев как информационный повод, постараться «взбодрить» французов, призвав их к защите республиканского строя и демократии. Президент тем самым решил переиграть невыгодный расклад сил в парламенте, дабы вновь получить желанное абсолютное большинство. Это позволило бы ему взяться за новые реформы, призванные ответить на современные вызовы для экономики и общества Франции. Подчеркнем: исход евровыборов ни к чему не обязывал Макрона, и решение, озвученное 9 июня, он принимал, исходя из логики борьбы с партией М. Ле Пен в контексте новой президентской кампании 2027 года. Хотя Макрон уже не будет на них баллотироваться, но его целью было ослабление ультраправой оппозиции.
Тем не менее решение Макрона о проведении новых, внеочередных выборов показало, что отнюдь не все риски были просчитаны президентской командой. Французов, безусловно, удалось «взбодрить»: явка на выборах 2024 года оказалась выше явки 2022 года примерно на 20%. Но их энергия, как показал первый тур 29-30 июня, оказалась направлена в противоположную от президентских чаяний сторону. Ушатом холодной воды для французских властей стало избрание в 1-м туре 37 депутатов-лепеновцев и 32 депутатов от нового левого блока «Новый народный фронт» (NFP) – при том, что макронистов было избрано лишь двое.
Взбодрили… но результат обратный!
Корр.: Взбодрили? И каков результат?
Тимофеев: Да, явка оказалась выше, но дала обратный результат. С учетом того, что во второй тур в оставшихся 501 округе прошли 445 лепеновцев (из них с первого места — 258) и 416 левых (с первого места – 129) – при 322 макронистах, лидировавших лишь в 68 округах, наблюдатели заговорили о новом «сосущестовании». Сложилась особая политическая ситуация, когда президент Макрон был бы вынужден управлять страной с идейно враждебной ему партией ультраправых, превращаясь в своего рода «хромую утку» без опоры в парламенте!
Алармисты даже заговорили о скатывании Франции к политическому кризису, если не хаосу.
Ситуацию срочно требовалось исправить. Основной упор власти сделали на проверенную временем тактику «республиканского фронта», подразумевающую временное единение всех тех сил, которые считаются лояльными республике, чтобы преградить антисистемной оппозиции в лице М. Ле Пен и ее партии путь к власти.
Для этого президентская коалиция «Вместе» и левый блок договорились о совместном снятии кандидатов на большинстве участков, чтобы оставить избирателю простой выбор: голосовать либо за системного кандидата (макрониста, левого или правоцентриста-«республиканца»), либо за лепеновца. Согласно этим договоренностям, левые сняли 131 кандидатуру, сами макронисты – 81, «республиканцы» — 3. Параллельно с этим в ведущих СМИ была развернута медийная кампания по дискредитации партии М. Ле Пен. Премьер Г. Атталь сделал несколько тактических уступок левым, пообещав, в частности, отложить рассмотрение законопроекта об ужесточении правил получения социальных пособий.
Худшего удалось избежать, но….
Корр.: Проверенная тактика спасла ситуацию?
Тимофеев: Итоги второго тура выборов 8 июля показали, что тактика «республиканского фронта» спасла ситуацию. Худшего Макрону удалось избежать. Партия М. Ле Пен не смогла завоевать ни абсолютное, ни относительное большинство, хотя добилась исторического в своей истории показателя – 143 места (в 2022 году мест было 89). Макронистам удалось опередить главного «врага республики», получив 168 мест.
Тем не менее, спад пропрезидентских сил налицо – и дело не только в том, что число депутатских мандатов у макронистов серьезно сократилось (минус 77 по сравнению с 2022 годом и минус 140 – с 2017 года), но в том, что президентская коалиция впервые перестала быть большинством в Национальном собрании. Формальным победителем этой неожиданной кампании стал блок левых – «Новый народный фронт», объединивший ряд левых группировок – от левых антикапиталистов до социалистов и «зеленых» – набравший 182 места (в 2022 г. – лишь 131). Именно эта партия получила 8 июля большинство в парламенте.
Но большинство это относительное, что серьезно осложняет решение задачи по формированию во Франции нового правительства, опирающегося на стабильное большинство. Поскольку абсолютного большинства ни у кого нет (все три опыта «сосуществования», ранее имевшиеся во Франции в 1986-1988, 1993-1995 и 1997-2002 гг., зиждились на абсолютном большинстве оппозиционных сил), президенту Макрону придется поломать голову над тем, на какое правительство опираться.
Каким быть новому правительству?
Корр.: Выборы закончились, как закончились. Теперь в новых сложных условиях предстоит сформировать правительство. Каким оно может быть?
Тимофеев: Здесь вырисовывается как минимум три варианта действий. Первый – сформировать коалицию «республиканского фронта», скажем, с левыми (или их частью) и «республиканцами», сохранившими в новой легислатуре 45 мест из 61. Но ни первые, ни вторые, расходящиеся с Макроном по экономическим и социальным вопросам соответственно не желают вступать с ним в какой-либо союз, принимая на себя ответственность за его политику. Неясно также, готов ли Макрон назначать на пост премьер-министра представителя левых сил, чего те активно требуют. Более того, в окружении Макрона ясно обозначались два крыла: первое, готовое работать со всеми левыми, и второе, готовое работать лишь с умеренными левыми, отвергая возможность сотрудничества с Жаном-Люком Меланшоном и его партией «Непокоренная Франция».
Второй вариант для Макрона – сформировать технократическое правительство, состоящее из авторитетных экспертов по опыту, например, Италии. Но будет ли оно поддержано новым парламентом – тоже неясно.
Третий вариант еще более хрупок – сформировать «правительство меньшинства» на основе пропрезидентских сил – но оно может получить вотум недоверия уже на первой же сессии нового парламента 18 июля. Отметим, что хотя Г. Атталь уже подал заявление об отставке, далеко не факт, что президент сразу же удовлетворит его. Но гарантий того, что кабинет Атталя переживет сессию 18 июля, тоже нет.
Куда пойдет Франция на мировой арене?
Корр.: Нас конечно в первую очередь интересует не столько состав нового кабинета министров, сколько внешнеполитический тренд нового парламента. Что-то изменится в этом направлении ?
Тимофеев: Отдельный вопрос – то, как повлияет новый расклад сил в парламенте на внешнюю политику Франции?
По традиции Пятой республики, внешняя политика и военные дела находятся прежде всего в компетенции президента, тогда как премьер-министр занимается в основном внутренней политикой. Тем не менее, парламент оказывает некоторое влияние на внешнеполитические вопросы: он принимает бюджет, включая расходы на армию и дипломатию; ратифицирует международные соглашения Франции, а также проводит «парламентскую дипломатию», участвуя в заседаниях международных организаций (например, ПАСЕ и ПА ОБСЕ) и контактируя с парламентариями из других стран.
В текущем составе Макрон может опираться на силы, ориентированные на союз с евроатлантическими структурами, – помимо самих макронистов это «республиканцы», а из левых – социалисты и «зеленые». Основные критики этой линии – сами лепеновцы на правом фанге и сторонники Меланшона на левом, соответственно. Базовые параметры внешнеполитической линии Франции – такие как солидарность с западными союзниками в вопросах сохранения санкций, военно-экономической поддержки Украины и сдерживания России в ближайшее время не изменятся. Хотя в левом блоке есть депутаты, конструктивно настроенные на диалог с Россией, но они составляют меньшинство.
Что касается ультраправых, то М. Ле Пен прежде всего будет волновать перспектива дальнейшего превращения ее партии в социально приемлемую политическую силу, поэтому вряд ли она, не имея большинства, будет заинтересована в конфликтах с другими силами по «российскому» вопросу. В целом, степень лояльности нового парламента Макрону во внешнеполитических делах будет ясна при постановке на повестку дня таких острых вопросов, как принятие военного бюджета Франции на 2025 год или каких-либо инициатив Елисейского дворца на украинском направлении.
И новые парламентские выборы не исключены!
Корр.: Вы в начале нашего разговора сказали, что Франция вступила в новый этап президентства Макрона. Он обещает быть стабильным?
Тимофеев: Да, Франция вступает в новый период своего политического существования. Как скоро в нём будет решен вопрос с новым правительством, спрогнозировать трудно. Тем не менее, если Макрон не сможет найти с депутатами общего языка, у него остается запасной вариант – в виде новых парламентских выборов, которые он может провести уже через год, летом 2025 года.